Неточные совпадения
Тела почти совсем было не видно, только впалые глаза неестественно блестели да нос вдруг резким горбом выходил из
чащи, а концом опять упирался в волосы, за которыми не видать было ни
щек, ни подбородка, ни губ.
У этих племен лицо большею
частью круглое, с правильными чертами, с выпуклым лбом и
щеками, с толстыми губами; волосы, сравнительно с другими, длинны, хотя и курчавы.
Еще
чаще встречаю людей с знаками на лбу,
щеках и особенно на носу…
Они носят бороду; она у них большею
частью длинная и жесткая, как будто из конского волоса; у одних она покрывает
щеки и всю нижнюю
часть лица; у других, напротив, растет на самом подбородке.
Правда, некогда правильные и теперь еще приятные черты лица его немного изменились,
щеки повисли,
частые морщины лучеобразно расположились около глаз, иных зубов уже нет, как сказал Саади, по уверению Пушкина; русые волосы, по крайней мере все те, которые остались в целости, превратились в лиловые благодаря составу, купленному на Роменской конной ярмарке у жида, выдававшего себя за армянина; но Вячеслав Илларионович выступает бойко, смеется звонко, позвякивает шпорами, крутит усы, наконец называет себя старым кавалеристом, между тем как известно, что настоящие старики сами никогда не называют себя стариками.
Без возражений, без раздражения он не хорошо говорил, но когда он чувствовал себя уязвленным, когда касались до его дорогих убеждений, когда у него начинали дрожать мышцы
щек и голос прерываться, тут надобно было его видеть: он бросался на противника барсом, он рвал его на
части, делал его смешным, делал его жалким и по дороге с необычайной силой, с необычайной поэзией развивал свою мысль.
Перед окончанием курса я стал
чаще ходить в дом княгини. Молодая девушка, казалось, радовалась, когда я приходил, иногда вспыхивал огонь на
щеках, речь оживлялась, но тотчас потом она входила в свой обыкновенный, задумчивый покой, напоминая холодную красоту изваянья или «деву чужбины» Шиллера, останавливавшую всякую близость.
Чай был вкусный, сдобные булки — удивительно вкусные, сливки — еще того вкуснее. Я убирал за обе
щеки, а тетенька, смотря на меня, тихо радовалась. Затем пришла очередь и для клубники; тетенька разделила набранное на две
части: мне и Сашеньке, а себе взяла только одну ягодку.
— О! зачем ты меня вызвал? — тихо простонала она. — Мне было так радостно. Я была в том самом месте, где родилась и прожила пятнадцать лет. О, как хорошо там! Как зелен и душист тот луг, где я играла в детстве: и полевые цветочки те же, и хата наша, и огород! О, как обняла меня добрая мать моя! Какая любовь у ней в очах! Она приголубливала меня, целовала в уста и
щеки, расчесывала
частым гребнем мою русую косу… Отец! — тут она вперила в колдуна бледные очи, — зачем ты зарезал мать мою?
Мне была видна только
часть розовой
щеки и маленькое ухо.
Лица ее я не видел, и только на одно мгновение мне мелькнула как будто
часть смуглой
щеки и тотчас же исчезла за мерно и густо двигавшейся толпой.
В каждом классе у Кранца были избранники, которых он мучил особенно охотно… В первом классе таким мучеником был Колубовский, маленький карапуз, с большой головой и толстыми
щеками… Входя в класс, Кранц обыкновенно корчил примасу и начинал брезгливо водить носом. Все знали, что это значит, а Колубовский бледнел. В течение урока эти гримасы становились все
чаще, и, наконец, Кранц обращался к классу...
Все остальные
части шеи, зоб и хлупь — чисто-белые; из-под шеи, по обеим
щекам, по кофейному полю идут извилистые полоски почти до ушей; спина светло-сизая или серая узорчатая; на крыльях лежат зеленовато-кофейные, золотистые полосы, сверху обведенные ярко-коричневою, а снизу белою каемочкою; по спинке к хвосту лежат длинные темные перья, окаймленные по краям беловатою бахромкою, некоторые из них имеют продольные беловатые полоски; вообще оттенки темного и белого цвета очень красивы; верхняя сторона крыльев темновато-пепельная, а нижняя светло-пепельная; такого же цвета верхние хвостовые перья; два из них потемнее и почти в четверть длиною: они складываются одно на другое, очень жестки, торчат, как спица или шило, от чего, без сомнения, эта утка получила свое имя.
Чаще и
чаще она задумывается; глаза ее невольно отрываются от работы и пристально всматриваются в даль; румянец внезапно вспыхивает на поблекнувших
щеках, и даже губы шевелятся.
Ее кудри касались его
щеки и казались темными, потому что Передонову видна была только затененная их
часть.
Щека у него вздрагивает, тонкие волосёнки дымом вокруг головы, глаза серые, большие и глядят
чаще всего в потолок, а по костям лица гуляет улыбочка, и он её словно стереть хочет, то и дело проводя по
щекам сухонькими руками.
Представьте себе четвероугольное туловище, которое едва могло держаться в равновесии на двух коротких и кривых ногах; величественно закинутую назад голову в превысокой косматой шапке, широкое, багровое лицо; огромные, оловянного цвета, круглые глаза; вздернутый нос, похожий на луковицу, и бесконечные усы, которые не опускались книзу и не подымались вверх, но в прямом, горизонтальном направлении, казалось, защищали надутые
щеки, разрумяненные природою и
частым употреблением горелки.
Первое движение Дуняши при виде гостей было откинуться поспешно назад; но, рассудив в ту же секунду, что, сколько ни прятаться, с гостями все-таки приведется провести большую
часть дня, она снова показалась на дороге.
Щеки ее горели ярким румянцем; мудреного нет: она готовила обед и целое утро провела против пылающей печки; могло статься — весьма даже могло статься, что краска бросилась в лицо Дуне при виде Ванюши.
Литвинов взглянул на Ирину. Глаза ее блестели странным блеском, а
щеки и губы мертвенно белели сквозь
частую сетку вуаля. В выражении ее лица, в самом звуке ее порывистого шепота было что то до того неотразимо скорбное, молящее… Литвинов не мог притворяться долее.
Почтительно поклонясь, гарсон ставит перед ним чашку кофе, маленькую бутылочку зеленого ликера и бисквиты, а за столик рядом — садится широкогрудый человек с агатовыми глазами, —
щеки, шея, руки его закопчены дымом, весь он — угловат, металлически крепок, точно
часть какой-то большой машины.
На лысине у него блестели капли пота, и, по обыкновению, морщины на
щеках вздрагивали
частой, тревожной дрожью…
— Сальная свеча, горящая на столе, озаряла ее невинный открытый лоб и одну
щеку, на которой, пристально вглядываясь, можно было бы различить мелкий золотой пушок; остальная
часть лица ее была покрыта густой тенью; и только когда она поднимала большие глаза свои, то иногда две искры света отделялись в темноте; это лицо было одно из тех, какие мы видим во сне редко, а наяву почти никогда.
Широкое добродушное лицо Ароматова при последних словах точно расцвело от улыбки: около глаз и по
щекам лучами разбежались тонкие старческие морщины, рыжеватые усы раздвинулись и по широким чувственным губам проползла удивительная детская улыбка. Ароматов носил окладистую бородку, которую на подбородке для чего-то выбривал, как это делают чиновники. Черный шелковый галстук сбился набок, открывая сомнительной белизны ситцевую рубашку и
часть белой полной шеи.
Очевидно, Аксинья крепко держала в своих руках женолюбивое сердце Бучинского и вполне рассчитывала на свои силы; высокая грудь, румянец во всю
щеку, белая, как молоко, шея и неистощимый запас злого веселья заставляли Бучинского сладко жмурить глаза, и он приговаривал в веселую минуту: «От-то пышная бабенка, возьми ее черт!» Кум не жмурил глаза и не считал нужным обнаруживать своих ощущений, но, кажется, на его долю выпала львиная
часть в сердце коварной красавицы.
Оба были обтянуты в трико телесного цвета, обсыпанное блестками. За ними два прислужника вынесли длинный золоченый шест, с железным перехватом на одном конце. За барьером, который тотчас же захлопнулся со стороны входа, сгруппировались, по обыкновению, красные ливреи и
часть циркового персонала. В числе последнего мелькало набеленное лицо клоуна с красными пятнами на
щеках и большою бабочкою на груди.
Катерина Львовна, бледная, почти не дыша вовсе, стояла над мужем и любовником; в ее правой руке был тяжелый литой подсвечник, который она держала за верхний конец, тяжелою
частью книзу. По виску и
щеке Зиновия Борисыча тоненьким шнурочком бежала алая кровь.
— И говорить нечего, она выше всяких слов! Но постойте, я никогда и нигде не позволял себе забывать людей, сделавших мне какое-либо одолжение: сегодняшнее же первое мое дело будет хоть
часть заплатить моей Татьяне Ивановне, и потому не угодно ли вам взять покуда полтораста рублей! — сказал Хозаров. — Примите, почтеннейшая, с моею искреннею благодарностью, — продолжал он, подавая хозяйке пачку ассигнаций, и затем первоначально сжал ее руку, а потом поцеловал в
щеку.
Из пяти женщин, живших с Голованом, три были его сестры, одна мать, а пятая называлась Павла, или, иногда, Павлагеюшка. Но
чаще ее называли «Голованов грех». Так я привык слышать с детства, когда еще даже и не понимал значения этого намека. Для меня эта Павла была просто очень ласковою женщиною, и я как сейчас помню ее высокий рост, бледное лицо с ярко-алыми пятнами на
щеках и удивительной черноты и правильности бровями.
Но циничные выкрики все
чаще брызгают на песню, точно грязь улицы на праздничное платье, и Ванок чувствует себя побежденным. Вот он открыл мутные глаза, наглая улыбка кривит изношенные
щеки, что-то злое дрожит на тонких губах. Ему необходимо сохранить за собою славу хорошего запевалы, — этой славой он — лентяй, человек не любимый товарищами — держится в мастерской.
Полканов не стал решать этот вопрос, а задумался о том, чем занята в данный момент девушка? Бьёт по
щекам своего Никона? Он почувствовал обиду за неё. Как жалко, что она живёт далеко и нельзя видеть её
чаще, чтобы день за днём расшатывать всё то, что искажает её душу!
— Ну, ну, ну, смотри! — закричал Ковалев. Иван Яковлевич и руки опустил, оторопел и смутился, как никогда не смущался. Наконец осторожно стал он щекотать бритвой у него под бородою; и хотя ему было совсем несподручно и трудно брить без придержки за нюхательную
часть тела, однако же, кое-как упираясь своим шероховатым большим пальцем ему в
щеку и в нижнюю десну, наконец одолел все препятствия и выбрил.
Грудь волновалась; коса, три раза обернутая на затылке, небрежно слегка упала на левое ухо и прикрыла
часть горячей
щеки.
Они вились, эти чудные локоны, и
часть их, падая из-под шляпки, касалась
щеки, тронутой тонким свежим румянцем, проступившим от вечернего холода.
По большей
части это никогда так не бывает: по большей
части женщина в таких случаях прямо в глаза, а еще больше в
щеки цапает, — потому она, когда ее одолевают, руками со сторон к лицу взмахивает; а это как-то по-кошачьи, прямо в середину, как раз по носу и к губе пущено…
Путь становился еще труднее. В одном месте река делает
частые и крутые повороты в скалистых берегах. Кое-где эти скалы вступают прямо в воду. Жители называют их
щеками. Летом под утесами есть все-таки узкая каменистая дорожка берегом. Весной и осенью приходится то подниматься на крутые вершины, то спускаться вниз.
В первом классе ехал «председатель» Иван Павлыч в форменной дворянской фуражке с красным околышем, потом земский врач, два купца по лесной
части, монах из Чуевского монастыря, красивый и упитанный, читавший, не отрывая глаз, маленькое евангелие, потом белокурая барышня, распустившая по
щекам волосы, как болонка, и т. д.
Она с такою силой поставила на стол самовар, точно хотела бросить его. Лицо у нее было не по летам старое, изможденное, землистого цвета; на
щеках сквозь кору мелких,
частых морщин горел нездоровый кирпичный румянец, а глаза неестественно сильно блестели. С таким же сердитым видом она швырнула на стол чашки, блюдечки и каравай хлеба.
Под эти слова вошли они в перелесок. Там укрылись в молодом
частом ельнике да в кудрявых кустах можжевеловых. Остановилась Фленушка, вспыхнули очи, заискрились, заревом покрылись
щеки, и улыбка в лице просияла. Закинув слегка голову, широко распахнула руками и тихо промолвила...
— Как кстати! Как кстати! — встретил меня граф, царапая мою
щеку своими длинными, колючими усами. — Удачнее времени ты и выбрать не мог! Мы только сию минуту сели завтракать… Ты, конечно, знаком вот… Не раз уж, небось, имел столкновение по вашей судейской
части… Ха-ха!
Метель становилась сильнее и сильнее, и сверху снег шел сухой и мелкий; казалось, начинало подмораживать: нос и
щеки сильнее зябли,
чаще пробегала под шубу струйка холодного воздуха, и надо было запахиваться.
Рука бешено дернулась, проехала выступающими
частями револьвера по Катиной
щеке и опять взвилась в воздух.
И надо же ему было вымазать себе где-то лицо сажей. Но, увы! Это факт: одна
щека у него черная, другая белая. И
часть века тоже задета сажей.
Другая гостья была княжна Варвара Ивановна Прозоровская. Стройная шатенка, с тонкими чертами лица и с тем наивным испуганно-недоумевающим взглядом голубых глаз, который так нравится в женщинах пожившим людям. Маленький ротик и родимое пятнышко на нижней
части правой
щеки были ее, выражаясь языком паспортов, особыми приметами. Княжне Прозоровской шел двадцатый год, что не подлежало сомнению и никем не оспаривалось.
Оба могильщика направились к стоявшей невдалеке телеге, то и дело оглядываясь на темную фигуру молящегося, одетого в длинный, грубого черного сукна подряснике, с такою же, глубоко нахлобученною на лоб высокою круглою шапкою, имевшею вид монашеского клобука с большими наушниками, завязанными у подбородка, позволявшими видеть лишь длинный нос,
части впалых
щек и большие глаза в глубоких глазных впадинах, обращенные к небу.
Это была сорокалетняя, толстеющая женщина, с помятым лицом, коротким носом и большими зеленоватыми глазами. В вагоне она не успела подправить себе
щеки и остальные
части своего лица, а только напудрилась, и запах пудры сейчас же перенес Стягина в Париж, в ее квартиру, всю пропитанную этим запахом.
Кутузов, казалось, был чем-то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Бòльшая
часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и
щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.